Дек
2018
Психосоциальное развитие
Каждый человек развивается в конкретном обществе, которое через свои социальные институты и специфические культурные паттерны детского воспитания глубоко воздействует на способы, которыми человек разрешает конфликты. Эго связано не только с биологическими (психосексуальными), но и межличностными аспектами, которые Эриксон назвал психосоциальными. Эриксоновское понимание роли культуры явилось его фундаментальным вкладом в психоанализ.
Вопреки мнению Фрейда о главенствующей роли сексуальности, Эриксон (Erikson) предположил, что первичная мотивация к развитию является социальной:
О личности… можно сказать, что она развивается и соответствии с шагами, детерминированными готовностью человеческого организма быть движимым в направлении расширяющегося круга значимых индивидов и институтов, осознавать этот круг и взаимодействовать с ним.
Многие психологи расценивают социальные детерминанты как имеющие особое значение. Возможно, это объясняет широкую популярность теории психосоциального развития, выдвинутой Эриксоном.
Эпигенетический принцип
Свое понимание развития Эриксон основывал на эпигенетическом принципе: «Все, что растет, обладает основным планом, из этого основного плана возникают части, каждая из которых имеет свое время господствующего влияния, покуда все возникшие части не сформируют функционирующее целое». Этот принцип приложим к физическому развитию плода перед его рождением (где легко увидеть постепенное появление все более дифференцированных частей) и к психическому развитию людей на протяжении жизни. Для развития единого здорового эго должны последовательно развиться несколько частей. Эти части идентифицированы Эриксоном как силы эго, они развиваются в восьми стадиях. На каждой стадии существует специальная сосредоточенность на каком-то одном аспекте развития эго: доверии в младенчестве, автономии при первых шагах и т. д.
Восемь стадий психосоциального развития
Эриксон (Erikson, 1959) пересмотрел психосексуальные стадии Фрейда, выделяя в каждой из них социальные аспекты. Далее, он распространил концепцию стадийности на всю жизнь, предлагая подход к развитию, исходящий из продолжительности жизни. Первые четыре стадии Эриксона соответствуют оральной, анальной, фаллической и латентной стадиям Фрейда. Фрейдовская генитальная стадия охватывает четыре последние стадии Эриксона
Стадия 1: доверие — недоверие
В первые годы жизни у младенца развиваются базальное доверие и базальное недоверие. Базальное доверие есть ощущение того, что окружающие зависимы и обеспечат все необходимое, равно как и чувство себя как заслуживающего доверия. Оно основывается на хорошем отношении родителей (Эриксон традиционно выделял хорошее материнство) с адекватным поступлением пищи, уходом и стимуляцией. Младенец подходит к миру в инкорпорирующей модальности, вбирая не только молоко и пищу, но также сенсорную стимуляцию, взгляды, прикосновения и т. д. Первоначально этот процесс начинается как сравнительно пассивный, но становится все более активным в позднем младенчестве. Эта стадия взаимности, а не просто получения; младенец ищет материнской заботы и стремится исследовать окружающую среду тактильно, визуально и т. д.
На этой стадии, в той мере, в какой младенец не получает отклика от мира в ответ на свои потребности, у него развивается базальное недоверие. Определенное недоверие неизбежно, ибо никакое вскармливание не может быть надежнее связи через пуповину, Некоторый уровень недоверия даже необходим для последующей адаптации. Мир, с которым столкнется индивид по завершении младенчества, не всегда будет достоин доверия, и реалистическая адаптация потребует умения не доверять. При здоровом разрешении кризиса между базальным доверием и базальным недоверием доверие будет преобладать, обеспечивая силу для продолжающегося развития эго на последующих стадиях, Во взрослой жизни умение доверять другим людям даже при том, что они могут обмануть это доверие, является важным качеством, которое способствует приспособляемости и счастью.
Стадия 2: автономия — стыд и сомнение
На втором году жизни у ребенка развивается чувство автономии. Этот период включает в себя обучение туалету, которое выделял Фрейд, но также и более широкие проблемы контроля над мускулатурой вообще (научение хорошо ходить) и контроля в межличностных отношениях. Начинающий ходить ребенок экспериментирует с миром через модальности удержания и отпускания. Ребенок требует поддержки взрослых, чтобы постепенно развить в себе чувство автономии. Если детская ранимость не находит поддержки, развиваются чувства стыда (преждевременной демонстрации) и сомнения. Здесь, как и на первой стадии, должен главенствовать позитивный полюс (автономия), но для здоровья и ради общества необходимы также некоторые стыд и сомнение.
Стадия 3: инициатива — вина
Четырех- и пятилетние дети стоят перед третьим психосоциальным кризисом: инициатива — вина. Ребенок может выбирать, каким ему быть, отчасти основываясь на идентификации с родителями. Эриксон соглашался с Фрейдом в том, что ребенок в этом возрасте интересуется сексуальностью и половыми различиями и развивает сознательность (суперэго). Маленький ребенок действует в интрузивной модальности, физически и вербально вторгаясь в чужое пространство. Ребенок приближается к неизвестному с любопытством. Для мальчика эта интрузия совпадает с ранним осознанием сексуальности, описанной фаллической стадией Фрейда. Для девочки на этой стадии важно осознание ее отличного физического строения согласно Эриксону, который утверждал, что дети отражают эти, различные типы сексуальности в своих играх (описанных ниже). Если эта стадия получает удовлетворительное разрешение, у ребенка в большей степени развивается инициатива, нежели вина.
Стадия 4: трудолюбие — неполноценность
Остаток детства, вплоть до пубертатного периода, посвящен главной задаче школьного возраста, соответствующего стадии 4: развитие чувства трудолюбия. Негативный полюс — неполноценность. На этой стадии ребенок «учится завоевывать признание путем производства вещей». Ребенок, который работает над заданиями, пока не выполнит их до конца, достигает удовлетворения и развивает упорство. Качество продукции является важным. Если ребенок не в силах произвести приемлемый продукт или не может снискать за него признания, то в этой ситуации преобладает неполноценность. На этой стадии особенно важны педагоги, поскольку значительная часть данного развития происходит в школе.
Стадия 5: идентичность — смешение идентичности
Наибольшей известностью пользуется эриксоновская концепция кризиса идентичности — стадии развития, соответствующей подростковому возрасту. В это время перехода к взрослым ролям подросток борется за приобретение чувства идентичности. Эриксон определил чувство эго-идентичности как «осознание того факта, что в методах синтезирования эго имеются внутренняя однородность и целостность, стиль собственной индивидуальности, и этот стиль совпадает со значимостью индивида для значимых других из непосредственного окружения». Задача состоит в отыскании такого ответа на вопрос «Кто я?», который обоюдно бы устраивал как индивида, таки окружающих. Ранние идентификации с родителями и Другими ролевыми моделями оказывают свое влияние, однако подросток дол жен развить личную идентичность, которая выходит за рамки этих идентификации, од занятий часто является важным стержнем идентичности, а изучение различных карьерных возможностей представляет часть процесса ее достижения.
Смешение идентичности происходит в случае, когда не может быть достигнута гармоничная идентичность. Ни одна идентичность не преобладает в качестве стрежня. Другое нежелательное разрешение кризиса идентичности — развитие негативной идентичности, то есть идентичности, основанной на нежелательных для общества ролях — такой как идентичность с малолетними правонарушителями. Когда юные нарушители порядка оказываются в тюрьме вместе с преступниками, это может стимулировать развитие подобной негативной идентичности. Культура обеспечивает четкие образы таких негативных идентичностей, делая их привлекательными для тех, кто находит позитивно оцениваемую идентичность недостижимой.
Общество может способствовать разрешению этой стадии, обеспечивая мораторий — период, когда подросток свободен исследовать разнообразные взрослые роли, не отягощаясь обязанностями, которые появятся при наступлении подлинной зрелости. Мораторий обеспечивается возможностью исследовать различные сферы и даже менять изучаемые в колледже дисциплины, прежде чем остановиться на какой-либо профессии. Эриксон подчеркивал важность исследования, опасаясь, что слишком раннее избрание конкретной идентичности чревато неудачным выбором. Кроме того, этим бы не создавалась возможность развивать на данной стадии такую силу эго, как верность, которую он определял как «способность поддерживать свободно объявленные привязанности, невзирая на неизбежные противоречия ценностных систем». До обретения идентичности подросток спрашивает и экспериментирует; впоследствии взрослый «уже взявший на себя обязательства, стремится их соблюсти».
Стадия 6: интимность — изоляция
Первой из трех стадий взрослого возраста является кризис интимности — изоляции. Согласно Эриксону, психологическая близость с другим человеком не может наступить, пока не будет установлена идентичность индивида. Интимность предполагает способность к психологическому слиянию с другим человеком — другом или возлюбленным — при уверенности, что идентичность индивида не будет поглощена этим объединением. Эриксон рассматривал дистанцирование как противоположность интимности, определяя ее как «готовность отречься, изолироваться и, если необходимо, уничтожить силы и людей, которые представляются опасными для “я” индивида». Взрослый, который не разрешает этот кризис удовлетворительным образом, остается погруженным в себя и изолированным.
Интимность повышается в юношеские годы. Многие молодые люди переживают этот кризис через социальную роль брака, хотя брак не гарантирует его успешного разрешения. Кроме того, психологическая интимность не равнозначна сексуальной интимности, и супруг не — единственный значимый другой, могущий сыграть роль в разрешении этой стадии.
Стадия 7: продуктивность — инертность
Седьмая задача состоит в развитии эго-силы продуктивности, «интереса к становлению и воспитанию следующего поколения». Современные исследователи предложили описание высокоразвитой продуктивности: «Продуктивные индивиды глубоко поглощены своей работой и воспитанием молодежи, а также озабочены социальными проблемами более широкого характера. Они терпимы к отличающимся идеям и традициям и способны сохранять равновесие между заботой о собственных и чужих интересах» (Bradley & Marcia). Продуктивность часто, но не обязательно, выражается через родительские роли. Альтернативой может быть роль учителя или наставника. Неудача в оптимальном развитии на этом стадии оставляет человека с чувством застоя (инертности), неспособности полностью погрузиться в заботу и воспитание других людей.
Стадия 8: интеграция — отчаяние
Задача преклонного возраста состоит в разрешении кризиса интеграции — отчаяния. Чувство интеграции означает способность оглянуться на свою жизнь оценить ее как прожитую со смыслом и не мечтать об ином развитии ее событий. В этом воспоминании выделяются периоды важных поворотов и выборов. Согласно данным исследователей, анализировавших автобиографии знаменитых психологов последние фокусировались на годах, проведенных в колледже и аспирантура которые определили их профессиональную жизнь. При отсутствии чувства интеграции наступает отчаяние, а также неготовность принять смерть.
Роль культуры в развитии восьми стадий
По словам Эриксона, сами по себе стадии универсальны, но каждая культура по- своему организует опыт своих членов. Путь, которым люди разрешают каждую стадию, вбирает конкретные особенности культуры. Культура не только обеспечивает условия, в которых люди встречаются и справляются с психосоциальными кризисами; она также непрерывно поддерживает силы эго, когда те оказываются под угрозой в последующей жизни. Каждая стадия обладает собственным культурным институтом, который поддерживает ее развитие. Эриксон перечислил эти соотношения и заметил, что точно так же, как проблема базального доверия изначально родственна институту религии, так проблема автономии отражается в базальной политической и правовой организации, а проблема инициативы — в экономическом строе. Аналогичным образом трудолюбие родственно технологии; идентичность — социальным слоям; интимность — паттернам любовных отношений; продуктивность — образованию, искусству и науке; и наконец, интеграция — философии.
Влияние осуществляется в обоих направлениях. Социальные институты поддерживают индивида. Но, кроме этого, «каждое поколение может и должно оживлять каждый институт как раз тогда, когда врастает в него».
Первая стадия: религия
Позитивное развитие на первой психосоциальной стадии оставляет человека со способностью к надежде. Эриксон писал, что «религия веками служила возрождению через регулярные интервалы времени чувства доверия в форме веры, в то же время придавая ощутимую форму чувству зла, которое она обещает предать анафеме». Таким образом, она поддерживает развитие эго, свойственное первой стадии психосоциального развития: базальное доверие и базальное недоверие. Религию могут заменить другие формы культурной поддержки этих сил эго. К источникам веры для некоторых людей Эриксон причислил «товарищество, продуктивную работу, социальные акции, научный поиск и художественное творчество».
Вторая стадия: закон
Позитивное развитие на второй психосоциальной оставляет человека со способностью к воле, или с силой воли, которая развивается из борьбы в ребенке автономии и стыда. Институциональная поддержка воли обнаруживается в законе, который легитимизирует и обеспечивает границы индивидуальной автономии. Закон также обеспечивает наказания. В прошлом наказание иногда заключалось в публичном поношении. Людей, пойманных за неблаговидными занятиями, выставляли у позорного столба, с руками и головой, заключенными в деревянную раму, и подвергали общественному презрению. Сегодня ожидаемые наказания — тюрьма и/или штраф. Кое-кто предлагал, чтобы судьям позволили приговаривать к публичному поношению как современному наказанию, но эта идея спорна.
Третья стадия: идеальные прототипы
Третья стадия психосоциального развития закладывает в ребенке базальное свойство обладания целью. Соответствующим элементом социального порядка для этой стадии выступают идеальные прототипы общества. Эриксон заявил, что примитивные культуры обеспечивают небольшое количество неизменных прототипов, которые близки образу жизни племени — например, охотников на бизонов из племени сну. Последние дают наглядные модели для детей, помогающие направить их инициативу в игре (например, играть в охоту на бизона с игрушечными луками и стрелами), и для взрослых с целью направить и поддержать их инициативу в серьезных аспектах этих ролей. В отличие от примитивных культур, в цивилизованных — прототипы многочисленны, фрагментарны и изменчивы. Какие же детские роли сохраняют свою значимость и продолжаются во взрослой жизни?
Американцы ценят социоэкономический статус и на угрозу ему реагируют чувством вины, как это предписывается развитием на третьей стадии. Однако такой социоэкономический статус абстрактен и фрагментарен по сравнению с целостной личностью прототипа охотника на бизонов. Другим идеальным прототипом, который рассматривал Эриксон, является военный прототип, направляющий в соответствующие русла важные на этой стадии агрессивные идеалы. Сексуальные роли, занимающие центральное место в психоаналитической теории этого возраста, обеспечивают идеальные прототипы для поддержки инициативной силы эго.
Четвертая стадия: технологические элементы
Чувство компетентности, которое развивается на четвертой стадии, в культуре поддерживается технологическими элементами, прежде всего формами разделения труда. Возможности, несправедливо ограниченные дискриминацией, наносят особый ущерб развитию на этой стадии, как это бывает при чрезмерной поглощенности работой, превращающейся в основу для идентичности.
Пятая стадия: идеологические взгляды
Верность — свойство, возникающее на пятой психосоциальной стадии, позволяет индивиду быть преданным идеологии. Поэтому идеологические взгляды общества укрепляют, а иногда эксплуатируют эту силу эго. Причина может быть политической. социальной, профессиональной или принимать иную форму. Эриксон указал на сложную связь между стадиями развития и изменением в культуре:
Именно через идеологию социальные системы впитываются следующим поколением и пытаются оживить свою кровь омолаживающей силой юности. Поэтому отрочество является регенератором жизни в процессе социальной эволюции, поскольку юность может предложить свою преданность и энергию как сохранению того что продолжает ощущаться истинным, так и революционной правке того что утратило свою регенеративную значимость.
Эта стадия позволяет пересмотреть роль технологии и подыскать для нее подходящие рамки. Другая возможность состоит в создании более инклюзивной «включающей в себя» идентичности, которая может вместить как расовую, так и американскую идентичность чернокожих американцев. Поскольку индивид и общество взаимосвязаны, постольку невозможно полное разрешение идентичности на индивидуальном уровне. Однако развитие личной идентичности у таких людей, как, скажем, Ганди, способно помочь в указании пути, по которому должно направляться развитие общества.
Шестая стадия: паттерны кооперации и конкуренции
Успешное разрешение шестой стадии дает силу эго, которую Эриксон назвал способностью к любви. Эта сила поддерживается и направляется через то, что Эриксон обозначил как «паттерны кооперации и конкуренции». Для многих эту роль выполняет брак, хотя, помимо семьи как ядра, культуры могут обеспечивать и другими видами формирования чувства общности. Последнее также может быть развито в гомосексуальных и несексуальных отношениях.
Седьмая стадия: направления образования и традиции
Сила заботы развивается на седьмой стадии развития. На этой стадии человек выполняет функцию воспитания младшего поколения старшим — например, как родитель, учитель и наставник. Социальное условие этого явственно проступает в таких институциализированных формах, как школьные системы. Эриксон полагал, что психосексуальное прокреативное побуждение (которое, на его взгляд, было недостаточно оценено Фрейдом) можно перенаправить в профессиональную деятельность типа учительства, если личный выбор или иные причины не позволяют индивиду стать родителем.
Восьмая стадия: мудрость
При существующих демократических изменениях культура все чаще вспоминает о своих пожилых представителях. Что предлагает им общество для продолжения психического развития и что могут предложить обществу они? Силой эго, развивающейся в преклонном возрасте, является мудрость, описанная Эриксоном как «осознанная и бесстрастная озабоченность жизнью как таковой перед лицом смерти как таковой». В идеальном случае индивид обретает с вязь с «мудростью веков», которая стремится постичь смысл индивидуальной и коллективной человеческой жизни. Этот интерес выражается в религии и/или философии. Пожилые калифорнийцы, которых интервьюировали Эриксон с женой и младшим коллегой, отмечали это развитие, заявляя по сути следующее: «Я совершенно не жалею ни о вещах, которые случились в моей жизни, ни о моих поступках» (Erikson, Erikson & Kivniсk).
Этими связями между развитием индивидуального эго и культурной поддержкой (религия, закон и т.д.), особенно подчеркнутыми Эриксоном, эмпирическое исследование пренебрегало. Его предположение о взаимном переплетении личности и культуры получило широкое одобрение, тем не менее оно требует более детального научного изучения. Логичными здесь стали бы межкультурные исследования. Любая теория, которая пытается рассматривать культурные факторы, рискует запутать дело из-за определенного опыта и ценностей теоретика, а эриксонианский перечень сил эго критиковали как отражающий идеологию среднего западного класса.
Различные общества практикуют различные ритуалы, каждый из которых уникальным образом поддерживает силы эго членов данного общества. Молитва и искупление — например, в ритуальном Танце Солнца у дакотских сиу — поддерживают «рай оральности», доверие первой стадии. Культурные обряды имеют тенденцию к усилению сил эго, необходимых для удовлетворения специальных культурных потребностей. Например, племя юрок, жизнь которого зависит от улова лосося за короткий период года, когда рыбу в реке можно брать сетью, отправляет ритуалы, развивающие черты орального характера, включая строгие пищевые обряды. Последние готовят индейцев к непредсказуемости каждого лова лосося. Такие культурные обряды адаптивны.
Для поддержания сил эго индивиды могут развить и свои собственные ритуалы (например, навязчивое мытье рук). Когда подобные ритуалы застывают, скорее защищая эго, чем укрепляя его, они превращаются, согласно Эриксону, в ритуализмы.
Расовая и этническая идентичность
Эриксон отмечал, что впервые обратил внимание на идентичность во время своей психиатрической практики, когда иммигрировал в Соединенные Штаты. Местное население, отличающееся разнородностью происхождения (особенно в крупных городах), должно по-новому защищать себя, как это пришлось делать самому Эриксону. когда он сменил имя. Даже для не иммигрантов, расовые и этнические меньшинства обладали достаточной определенностью, чтобы интегрироваться в формировании их идентичности. В 1960-х Эриксон писал, что особые трудности с идентичностью он наблюдал у чернокожих американцев, что было вызвано глухотой общества к их нуждам.
Межкультурные исследования сообщают о различиях, проявляющихся между национальными и этническими группами на некоторых психосоциальных стадиях. Например, в различных выборках чернокожих взрослых Южной Африки обнаружена меньшая идентичность, чем у белых. О мексиканских американцах сообщалось, что они чаще, чем англоамернканцы, оказывались обделенными идеологической, но не межличностной идентичностью (Abraham). Теория Эриксона относит такие различия на счет культурных факторов типа расизма, а исторические изменения, в соответствии с ней влияют на вопросы идентичности каждого поколения. Несмотря на такие различия, эти процессы влияют сходно на развитие идентичности в различных группах, как сходны они и в других исходах развития.
Со времени выдвижения Эриксоном идентичности в качестве конструктивной идеи другие ученые расширили эту концепцию для лучшего понимания расовой и этнической идентичности. Человек может развить у себя сильную идентичность со своей этнической, расовой или культурной группой: этническую идентичность или гендерную идентичность. Эта идентификация может обеспечить основу для силы и повышенного чувства собственного достоинства. Однако на последнее это способно оказывать и пагубное воздействие, поскольку группа может оцениваться как позитивно, так и негативно (ср.: Deaux). Влияние статуса меньшинства позитивно, когда этническая идентичность предполагает сильное чувство членства в этнической группе и когда группа позитивно оценивается более крупной культурой (Phinney) или когда в группе развилось чувство ее собственной позитивной ценности. Такое возможно, когда уважаются характерные для группы язык, традиции и ценности. Для преодоления современных трудностей, с которыми сталкиваются подростки из меньшинств при разрешении вопросов идентичности, иногда обращаются к специальным программам по повышению идентичности меньшинств (Spencer & Markstrom-Adams).
Недавняя история зафиксировала перемены в общественном восприятии расовых меньшинств в Соединенных Штатах, включая принятие термина «афроамериканцы» взамен «черные» в качестве предпочтительного определения с целью подчеркнуть, скорее, культуру, чем расу. Многие индивиды, особенно в обществах, где господствует плюрализм, могут объявлять о своих законных связях более чем с одной культурной группой. Многие коренные американцы (индейцы) имеют индейских предков из разных племен, а также афроамериканские и иные корни. Смешанная родословная может породить конфликт, особенно в случае, если одна из этих идентификаций обесценивается. В поисках позитивно оцениваемой личной идентичности подростки to смешанным происхождением могут обесценить один из наследственных корней и в этом процессе обесценить часть себя. Поскольку разрешение идентичности наступает в ходе диалога между индивидом и обществом, такие конфликты и подавления более вероятны при обесценивании обществом меньшинствуюших групп. Другим источником затруднений является ситуация, когда общество сваливает в одну кучу группы, которые представляются различными их членами, и считает, например, латиноамериканцами чикано, мексиканцеви кубинцев. Для тех, кто в состоянии разрешить ценностные конфликты, которые возникают в случае принадлежности к двум разным культурам, возможны даже психологические преимущества по сравнению с теми, кто обладает лишь основным, монокультурным опытом: они, к примеру, могут добиваться успехов в русле основной культуры, одновременно черпая поддержку в обширной семье и чувстве общности, которое характерно для разнообразных этнических меньшинств.
Для групп меньшинств процесс разрешения идентичности подразумевает учет дополнительных факторов — в отличие от основного потока молодежи, поскольку коллективная групповая идентичность должка быть установлена и, кроме того, объединена с личной идентичностью. Были теоретически описаны стадии этого процесса. Согласно Кроссу (Cross), первая стадия является предстолкновением: черная молодежь мало задумывается о расовой принадлежности или даже может рассматривать статус меньшинства как препятствие, перенимая от белой культуры пренебрежение к черным. На второй стадии — столкновения — человек, «обнаружив» свою чернокожесть, начинает развивать «черную» идентичность. Эта стадия может форсироваться личным опытом дискриминации или историческими событиями — например, смертью чернокожего лидера. Третья стадия погружения-всплытия — время значительной включенности в черную культуру: манера одеваться, речь, праздники и т. д. На последней стадии — интернализации — человек приобретает внутренние уверенность и спокойствие, основанные на его идентичности.
Другие группы в известной мере могут проходить через сходные стадии, хотя будут сталкиваться с большими трудностями при отсутствии достаточной культурной группировки, способной обеспечить поддерживающие идентификацию традиции, как это бывает со многими группами американских индейцев (Mihesuah). Однако мы не должны принимать априори, что теоретические идеи об идентичности приемлемы для любой из культур. Многие психологи исследовали различия между индивидуализмом и коллективизмом в различных культурах. Идентичность имеет врожденный индивидуалистический характер. Из этого следует, что задача формирования идентичности (которая считалась бы здоровой), исходя из оценок индивидуалистической западной теории Эриксона, будет особенно проблематичной для подростков со смешавшимися культурными аффилиациями: одной — индивидуалистической (такой, как для белых американцев), а второй — коллективистской (такой, как для латиноамериканцев или азиатов). Для индивидов задача развития состоит в интеграции релевантных социальных идентичностей или категорий, а также более индивидуальных черт и интересов в единую индивидуальную идентичность (Deaux).
В том, как каждое поколение определяет свою идентичность, Эриксон видел силу, которая изменяет мир так же, как она изменяет индивида. Мы, следовательно, можем ожидать, что среди этих подростков со смешанными корнями есть те, которые помогут психологии и обществу стать более инклюзивными по отношению к взглядам каждого человека (Sampson). Эта инклюзивная цель соответствует духу ценностей, представляемых Эриксоном: четкое изложение этих этических представлений содержится в его описании псевдоспецификации. Этим термином обозначается преувеличенное чувство, которое свойственно многим — особенно национальным и этническим — группам, считающим себя кардинальным образом отличными от других. Во времена первобытных культур, когда межгрупповых контактов было меньше, чем сегодня, эта убежденность не представляла опасности. Однако Эриксон предупреждал, что в ядерный век подобные взгляды повышают напряженность и угрозу ядерной войны. В качестве решения он предлагал развитие более широкого, более инклюзивного чувства идентичности, которое вобрало бы все человеческие группы с их разнородными членами, преодолевая тенденции к псевдоспецификации.
Пол
Эриксона критиковали за неадекватное понимание женщин (например, Gergen). Несмотря на свое осознание социального контекста развития, Эриксон всё же соглашался с положением психоанализа, согласно которому различия между мужчинами и женщинами в основном определяются биологией. Будучи чутким к значимости культуры, он недооценивал ее роль в создании (а потенциально — в модификации) различий между мужчинами и женщинами.
